Небрежный жест прекрасной королевы –
И пламя взмыло к небу над толпой
Монахов в клобуках, шутов, ряжёных,
Придворных и стрелков-простолюдинов.
За треском хвороста и криками ослов,
За шумом и за воплями плебеев,
Собравшихся на ауто-да-фе,
Почти неслышен был печальный скрип
Заветной дверцы, створкою своей
Враз затворившей вход в другую жизнь.
И через много лун, когда жара
Терзала пыльным августом Севилью,
Сжигая листья страждущих акаций,
Под вечер, в Алькасаре, Изабелла
Вдруг поняла, как пусто стало в замке.
Проклятый еретик унёс с собой
В костёр ключи от изумрудной дверцы,
И сколько раз ни рылась в пепле челядь,
Всё тщетно – лишь гора костей горелых,
Негодных и для замковых ворон...
А ключика к двери и след простыл.