rejuvenatedБОЛЬШОЙ ОСТРОВ
Господи, сделай меня орудием Твоего Мира!
Там, где правит ненависть, позволь мне сеять любовь;
В царство беззакония нести справедливость;
Туда, где господствует разлад – гармонию;
Испытывающим сомнения позволь дать веру;
Тем, кто видит одну безнадежность, дарить надежду;
В непроглядную темень нести свет,
Туда, где печаль, нести радость.
О, Предвечный Хозяин, я молю тебя о даре,
Не об утешении прошу, но о способности утешать;
Не о понимании, но об умении понимать других;
Не о любви, но о способности любить;
Ибо давая, мы получаем;
Только в прощении получаем прощенье;
И только в смерти рождаемся для Жизни Вечной.
– Молитва Святого Франциска
Посмотреть карту. Я собрался рассказать о поездке на остров Исоло Маджиоре, расположенный на озере Трасимено, на траверсе Пасиньяно и Туоро. И поскольку остров неразрывно связан с именем Святого Франциска, воспользуюсь случаем, чтобы познакомить читателей с этой незаурядной личностью, тем более, что Сан-Франческо считается святым-покровителем Италии.
Disclaimer: cледует иметь в виду, что в подобных рассказах трудно различима грань между выдумкой и историей.
Франциск (Франческо, Франсис, Франциско) родился в 1182 году. Он был сыном Пьетро ди Бернадона, богатого торговца мануфактурой из Ассизи (Умбрия). Мать его была француженкой. Она окрестила мальчика именем Джованни, но отец-франкофил сменил имя сына на Франческо. Мальчик выучился латыни в церковной школе в Сан-Джорджио. Он с детства интересовался французским языком и литературой, в особенности культурой Прованса и творчеством трубадуров, пытался и сам сочинять и петь по-французски. Жизнерадостность Франческо, быстрый ум и (не в последнюю очередь!) значительные средства, которыми владел его папаша, обеспечили юноше успех в обществе, и вскорости он стал одним из заводил золотой молодёжи города. Выросший в богатстве и не чуждавшийся мирских удовольствий, Франческо безоглядно тратил деньги на экстравагантные развлечения, вино и женщин.
В 1202 году он участвовал в войне между Ассизи и Перуджей и был захвачен перуджийцами в плен. Когда почти через год Франческо освободили, он вернулся домой серьёзно больным. Можно представить, каким кошмаром был плен в Перудже тех лет, – нужно ли удивляться, что после испытанных им ужасов Франческо страдал от психических расстройств и иллюзий?
Выздоровев, Франческо решил вступить в папские войска, посланные для отражения вторгшихся с севера швабов Фридриха II. В 1205 году он направлялся с отрядом в Пуглию, но в Сполето, как утверждает легенда, его посетило видение (сон?), заставившее Франческо вернуться в Ассизи и там ожидать откровения, которое должно было открыть ему дорогу к совсем другому виду рыцарства. Он уединился от друзей и семьи и предался бдениям, моля Господа явить ему «истинное призвание».
Несколько других эпизодов способствовали чудесному обращению Франческо к апостолической жизни. Одним из них было видение Христа в гроте возле Ассизи, куда он удалился держать пост и молиться (это была не последняя встреча Франческо с Христом, не говоря уже о его беседах с иконами, зверями, птицами и т.д.)
Он стал избегать бывших друзей, принялся раздавать деньги бедным, возился с прокажёнными и постоянно искал уединения, прося Бога об озарении.
Во время поездки в Рим, одетый в лохмотья, он проводил время среди нищих, собиравшихся перед собором Св. Петра и вместе с ними просил милостыню. На обратном пути у него было ещё одно видение в Сан-Дамиано, поблизости от Ассизи: икона Христа ожила и трижды повторила: «Франческо, Франческо, Франческо, иди и приведи в порядок Мой Дом, который рушится, как видишь». Франческо решил, что Христос говорит о церкви, в которой молился; он продал свою лошадь и одежду, взятую из отцовской лавки, а вырученные деньги отдал священнику церкви, где висела говорящая икона.
Его отец был в ярости, он просил сына прийти в чувство, требовал бросить чудачества и вернуться к нормальной эизни, угрожал, даже бил – ничего не помогало. Франческо отказался от отца, от наследства, вернул даже одежду, купленную на отцовские деньги. После нескольких лет, проведенных в крайней нищете, он вернулся в город и отремонтировал несколько разрушенных церквей (легенда ничего не говорит о том, на какие средства).
В 1209 году Франческо начал проповедовать жизнь в бедности и покаяние. Он был страстным проповедником, и вскоре к нему начали стекаться последователи. Франческо никогда не был посвящён в сан. Он и его команда называли себя «малыми братьями». Они ночевали в заброшенном доме, ели что подадут и целыми днями шатались по холмам Умбрии, распевая песни и религиозные гимны (я обещаю написать о винах этого района). В общем, как пел Мел Торме, "give me a simple life!"
Интересно заметить, что Франческо ограничил число своих «апостолов» цифрой 11 (а ведь мог бы иметь сколько хотел). Очень благоразумно! Это характеризует его с положительной стороны. Каждый должен знать своё место, и мать-церковь не оставит незамеченным должное почтение к авторитетам!
В конце того же 1209 года эти 12 парней заявились в Рим просить у Папы Иннокентия Третьего разрешения на то, чтобы
Пропуская дальнейшие необыкновенные приключения Франческо Ассизского, скажу лишь, что он предпринял путешествие в Иерусалим, но корабль попал в шторм и потерпел крушение. Затем он отправился в Марокко, но из-за болезни дальше Испании не поехал (заметьте, я путешествую значительно успешней, чем он, при этом не претендуя ни на какие ордена), хотя в конце концов Франческо всё же удалось посетить Святую Землю...
Но вернёмся к 1211 году. Легенда/история гласит, что в этом году Франческо отправился к озеру Трасимено и, в поисках места, где можно уединиться для бесед с Господом, переплыл на бóльший из островов, Isola Maggiore, и какое-то время жил там отшельником (из чего я заключаю, что помимо редкой святости он был ещё и отменным плавцом). Как долго и чем Францеско там жил, чем питался, не знаю и судить не берусь. Существенно, что на острове было много птичек, так что ему было с кем поговорить. Ещё в 12-ом веке на острове были построены два храма: Св. Михаила Архангела и Св. Сальватора. Но после отшельничества Св. ФРАНЧЕСКО Isola Maggiore стал местом массового паломничества. В 1328 году на острове был открыт францисканский монастырь; значительная часть зданий на острове была построена в тот же период. Больше всего людей жило на Isola Maggiore в начале 19 века – около 700. После этого пришли времена упадка. Пилигримы перестали прибывать куда им положено. Монастырь закрылся. В конце 19-го века полуразвалившееся здание монастыря было превращено графом Гульельми вo дворец, но мало кто добирался в эту глушь, и постепенно дворец Гульельми тоже оказался заброшенным.
А остров превратился в самое восхитительно-ленивое место в Италии, населённое кошками, ящерками и фазанами. Ну, и несколькими людьми, ведущими жизнь настолько неторопливую, что и я, и все вы можете им только позавидовать. Вот.
Так выглядит остров с борта катера:
А это Кальмейер собственной персоной, запечатлён супругой во время совершения пилигримской миссии хождения на Isola Maggiore – в предвкушении то ли просветления, то ли холодного пивка
При выходе с причала путешественника встречают картинки, красноречиво свидетельствующие, что на этом острове можно обойтись без фрака и гвоздики в петлице
Количество кошек поражает воображение. Коты выглядят тощими. Их число гораздо выше островного населения, а с туристов что взять!... Наверное питаются ящерками, которых много на острове.
На главной улице города кипит жизнь. Я имею в виду – по ней шествует моя супруга, в растерянности задавая один и тот же вопрос: «Кот, а куда делись люди?» Не правда ли, если Антонине Викторовне навесить по бокам два кольта, эта сцена напоминала бы какой-нибудь high noon из голливудского фильма о диком западе? Тем более, что часы на крохотной церквушке остановились навсегда...
Появилось и население. Оно было занято вязаньем кружев, надо полагать, для туристов.
Топая по лестничкам, пришли к храму Св. Сальваторе. Строгое сооружение из местного серого камня. Мне оно очень понравилось. Если уж ходить в храм, он должен быть простым, как этот, без ренессансных батальных картинок и барочных цацок – место, где можно ожидать озарения... сколько бы времени это ни заняло
В храме тоже никого не было. Только когда я щёлкнул вспышкой, откуда-то из заднего помещения выползла древняя крохотного росточка старушка с добрым сморщенным лицом и спросила, не хочу ли я бросить подаяние в церковную кружку у входа. Я бросил монетку в 2 euro, после чего вслед нам долго неслись благодарные причитания. От храма вверх идёт дорожка, вся в зелени, полевые цветы и маки вокруг, ящерки, лениво греющиеся на утреннем солнышке, за кустами блещет синева озера. Благодать. Я сказал Тоне, что очень хорошо понимаю Сан-Фрэнсиса, правильный был человек, знал, куда стоит плыть!
Мы шли по тропе, когда совсем рядом, слева, раздался громкий, резкий крик какого-то животного. Огляделись по сторонам – никого. Ещё через несколько шагов снова гортанный крик, уже с другой стороны тропы. Трудно было понять, откуда кричат и кто – крики теперь раздавались то слева, то справа, выше и ниже карабкавшейся вверх тропы. Наконец Тоня приложила палец к губам и указала на лужайку в просвете между двумя деревьями. Там стоял великолепный, здоровенный, красочный фазан. Он глянул на нас и – заорал. Я схватился за камеру. Пришлось фотографировать против солнца. Что поделаешь, этой натуре не прикажешь...
Потом мы видели ещё много фазанов. Трудно сказать, отчего они так орали. Может у них период любви. А может так, по причине дурного характера. Я высказал Тоне рабочую гипотезу о том, чем мог питаться Сан-Фрэнсис во время своего отшельничества на острове. Но она возразила, что с фазанами он скорее всего просто разговаривал. Тогда я стал думать в другом направлении. Может ли быть, что фазаны орут потому, что с ними давно здесь никто не беседует? И я сказал очередному фазану, цыпа, ну чего ты орёшь, ведь ты живёшь в таком замечательно красивом месте, и девочки твои к тебе непременно придут, просто, возможно, им больше по душе молчаливый тип, такой, знаешь, вроде Клинта Иствуда. Фазан выслушал мою речь, заорал и скрылся в зарослях акации.
Выбравшись на самую вершину холма, оказываешься перед другим островным храмом 12-го века – романского стиля Церковью Святого Михаила Архангела. Отсюда открывается восхитительный вид на озеро и все городки, о которых я уже писал: Пасиньяно, Туоро, Кастильоне.
Мы хотели пройти в замок Гульельми, но ворота были заперты. Насколько я понимаю, в замке идёт перманентный ремонт. Территория бывшего монастыря заросла такими зарослями, что трудно разглядеть что-нибудь из-за садовой решётки.
Так выглядит замок со стороны озера (снимок не мой):
Мы спустились вниз в состоящий из одной улицы городишко. Время от времени катер доставляет сюда группу туристов, забирает предыдущую, но город продолжает бесстрастно похрапывать – по крайней мере, пока не подойдёт время ланча. Для ланча было ещё слишком рано (в Умбрии ланч начинается где-то около двух пополудни, во всяком случае не раньше половины второго).
Пока что все три городские кафешки были пусты, решётки на воротах заперты...
...и мы с Тоней отправились на берег. Она нашла там детские качельки и немного покачалась. Я хотел раскачать жену как следует, но она возражала. Всё. Больше делать было нечего.
Я оставил женщину на качелях, посоветовав, если надоест, поиграться в песочке, а сам отправился снимать туристскую пару, в ожидании катера забавлявшую двух своих малых детишек мыльными пузырями. Когда нечего делать, это совсем не плохое занятие – наблюдать за тем, как летают мыльные пузыри. Очень рекомендую.
Наконец нам удалось разыскать живого человека в одной из кафешек: молодой парень сидел, положив ноги на стул, и занимался своими ногтями. На вопрос, когда откроется кафе, он сказал, что кафе открыто. Отлично, сказал я, мы сядем вот за этот столик. Парень снял ноги со стула, отправился в буфет, долго там рылся, потом принёс нам два меню. Мы чертовски проголодались после прогулки, и пить хотелось нещадно: Тоня, конечно, носит с собой воду в бутылочке, но если вдуматься, вода – что это на самом деле за питьё!...
Мы заказали озёрную рыбу, жареную целиком, салат и большой двухлитровый carafe холодного пива. "Сейчас я принесу пиво", – сказал парень, достал из буфета пустой стеклянный кувшин и... ушёл куда-то по улице в направлении причала. Ушёл и исчез. Очень хотелось пить, но парня след простыл. Наконец, минут через двадцать он появился, запыхавшись, с кувшином пива. Я спросил, куда он ходил, и он махнул неопределённо рукой в том направлении, откуда появился. Пиво было свежим, но тёплым. Ещё через пять минут парень появился снова и поставил перед нами тарелочку со вчерашним хлебом. Но отступать было уже поздно. Как бы там ни было, мы съели весь хлеб, выскребли тарелку с салатом, обглодали до последней косточки довольно костлявую озёрную рыбу, и выхлебали до капли тёплое пиво.
Оставшиеся до прихода катера полчаса мы провели в тени растущей близ причала смоковницы, глядя на тощих котов и рассуждая о том, что Св. Франческо безусловно выбрал правильное место для молитв и голодания.
В заключение представлю уважаемой публике свой очередной киношедевр под названием "Поездка на Самый Ленивый Остров В Мире".
Заранее прошу прощения за рекламные вставки, друзья мои, это омерзительная особенность нынешних времён - вне моей власти...
Продолжение следует