energeticчасть I. КАРМЕЛ
Есть множество причин, по которым мужчин тянет путешествовать: зов природы, женщины, позывы культуры, необходимость запастись вином... Наверное когда-то существовало что-то ещё, вроде открытия новых земель, но в наши времена географический зуд утих: зачем ставить паруса, если ветер странствий всё равно пригонит любую фелюгу к уродливым золочёным аркам МакДоналдса…
Первоначальный замысел заключался в том, чтобы отправиться на Big Sur и пополнить мой погребок новыми винами из Пасо Роблес. На обратном пути я намеревался заехать в Кармел, провести полдня в доме Робина Джефферса. Но в общем поездка была задумана как неторопливый, по возможности бесцельный, визит в одно из самых замечательных мест на этой планетке. Так оно предполагалось – до тех пор, пока спутница жизни (теперь я точно знаю, откуда взялся этот термин!), узнав, что я уезжаю, не уведомила меня, что мы едем вместе.
Я попробую рассказать об этой поездке, только, пожалуйста, не обижайтесь, если я буду рассказывать медленно и отвлекаться от темы. На подходе к семидесяти мозг не в состояние удерживать нить повествования, его всё время уводит в сторону и, сказать по-правде, меня это не слишком волнует: куда спешить?... И вообще это не литература, так, разговор.
Не знаю, как это происходит, но поездки с женами первым делом непременно приводят мужчин в центральные магазины любого города – взглянуть, "нет ли чего-нибудь интересненького". Утром 2-го ноября, в пятницу я намеренно выехал пораньше из дому, чтобы не пропадал день, – только для того, чтобы через два часа обнаружить Кальмейера шествующим за супругой по бесконечным бутикам, которые, собственно, и представляют собой сегодняшний центр Кармела. В шоппинг центре здесь и там сидели мужчиы, убивающие время в ожидании жён, занятых делами на всех трёх этажах этой ловушки для мух.
Когда Джефферс решил поселиться в Кармеле в 1914 году, в городе было едва триста домов. Здесь жили люди, старавшиеся убраться подальше от уродства больших городов. В 1910 году Лос-Анджелес Таймс со свойственной этой газетке развязностью поместила статью, озаглавленную “Hotbed of Soulful Culture, Vortex of Erotic Erudition: Carmel in California, Where Author and Artist Folk are Establishing the Most Amazing Colony on Earth.” Предсказания, предсказания... С тех пор эротическая эрудиция повсеместно овладела массами. Или наоборот. Поэты со времён Джефферса повывелись. Художники поняли, чего хочет рынок, и многие зажили доходной жизнью предпринимателей-многостаночников. Нет, наверное я несправедлив, в Кармеле всё ещё много художников, которым только предстоит пробиться. Но дух города изменился. Если это и колония, то скорей всего – колония нуворишей. Грохочут сделанные на заказ мотоциклы со сверкающими хромом осиными талиями. Рядовые граждане, вынужденные пользоваться мерседесами, с вожделением поглядывают на ждущих под светофором зелёного сигнала феррари и мазерати. Дефилирует нескончаемый праздник, парад знаменитостей, ярмарка тщеславия, променад любителей себя показать. Космополитический шарм пользуется особым спросом потребителя фикций. В центре города по-простому, по-английски, не шибко торгуют – множество вывесок с французским прононсом, на худой конец – по-итальянски. Как вы думаете, что продают под вывеской Antropologie? Правильно! – женскую одежду странных фасонов. А что там в Fromage de Meaux? Совершенно верно – сыры и коньяки по ценам для крутых пацанов. Испанская тема также может способствовать торговле, если изобразить наших испанских предков вместе с нашими английскими предками-пиратами и нашими благожелательными краснокожими предками – едиными в своём порыве создать общество тотального потребления, парадиз, в котором даже простой киноактёр Клинт Иствуд имеет шанс стать мэром города.
Никаких подходящих шмоток жена себе не нашла, зато успокоилась. Мы перекусили в псевдо-итальянском ресторанчике и к полудню, выбравшись, наконец, из космополиса, запарковались у католической миссии, с которой когда-то и начинался город.
Официальное название этого места – The Basilica of Mission San Carlos Borromeo del Rio Carmelo.
Основал её летом 1770 года францисканец отец Junipera Serra, (о нём я уже писал)). Торжества по поводу основания миссии запечатлены во множестве художественных работ, украшающих стены музея (вопреки злопыхателям, утверждающим, что Америка – страна вообще без истории)
Папаша Серра был неутомим и, работая денно и нощно, с 1770 по 1836 год во славу Господню крестил в Кармеле более 4000 индейцев племени эсселен. Сегодня племя фактически не существует. Для свершения этого чуда понадобились кнут и пряник. В качестве пряника пригодились средства наглядной агитации, дававшие краснокожим возможность заглянуть в непредставимо умилительные таинства христианства. Чудотворная статуя производила глубокое впечатление на туземное население – особенно если принять во внимание, что нежелавшим переходить в лоно церкви предлагали съехать к отнюдь не Божьей матери
Самой высокой наградой для новообращённых (эквивалентной захоронению в кремлёвской стене) была возможность быть похороненным в стенах миссии. Так выглядят сегодня могилки сподобившихся – с деревянными крестами, обложенные камушками и раковинами моллюска abalone, служащего местным лакомством с древнейших времён и поныне
Здание миссии впечатляет элегантной простотой сооружений и колоритом деталей далёкой эпохи:
Монашеская келья: простенько и со вкусом. Если бы заменить крест на internet connection, я пожалуй мог бы здесь выжить – при условии, что в сундучке хранился бы достаточный запас вин из Пасо Роблес.
В музее при базилике стоит саркофаг с бронзовыми фигурами францисканцев. Меня поразило сходство стоящего у изголовья монаха с Владимиром Владимировичем Путиным.
Потом я вёл машину в сторону океана и размышлял о чудесной способности российского президента существовать сразу во многих местах и ипостасях. Полагаю, даже после его ухода с поста благодарному народу вряд ли удастся избавиться от этой всепроникающей личности. Умилительные таинства рая не за горами, товарищи. В ближайшее время Президенту понадобится собственный Де-Анза...
Самые дорогие дома расположены, ясное дело, у океана. Джефферс купил свой участок размером в 5 акров за двести долларов. Построил на нём дом. Потом, через много-много лет в городе появился первый муж жены Робина с третьей супругой и построил свой дом на проданном ему Джефферсами полуакре. Других домов не было. После смерти поэта сыновья сделали то, что делают сыновья: разделили участок на крохотные кусочки и распродали – им нужны были деньги. По-быстрому. Сегодня на месте бывшего джефферского блока стоят полторы дюжины домов. Последний из соседних незастроенных участков (где-то четверть акра) выставлен на продажу: цена – 4.7 миллионов.
Дома вокруг сделаны добротно, и выглядят симпатично.
Некоторые построены даже не без изобретательности. Вот хороший пример смекалки: для восполнения малости территории хозяин придумал построить дом на дереве (пентхаус? капитанская рубка? гостевая спальня? детская?...)
Но ни один из окружающих домов не сложен хозяином самолично из камня.
Другие времена, другие люди...
И только океан перед окнами дома, который построил Робинсон Джефферс, всё так же великолепен и по-прежнему не продаётся...
Продолжение следует
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →