amusedпоистине удивительные истории происходят в мире поэтов, друзья мои!
UPDATE: вдруг обнаружил в френдленте вот такой пост, вывешенный одним из моих френдов: http://pvax.livejournal.com/169422.html
Давиду Паташинскому, если он меня читает.
Извините, что обращаюсь к вам так, как глашатай на площади, просто вы не оставили своего обратного адреса, а LJ не дает возможности ответить по почте. Получил ваше послание. Спасибо за разъяснение своей позиции. Я не могу быть судьей в вашем с Артуром Кальмейером споре. Если вам интересна моя личная точка зрения на затронутый вопрос, напишите на pvax коммерческое эт мейл точка ру. Спасибо.
Мой удивлённый комментарий:
Хех!... Поэт Паташинский втихую рассылает послания людям, оставившим комментарии под моим постом???????
Wow!!! Вот это да!
Интересно - отчего это он не выступил в открытую?
Боится, что его уличат во лжи? Эти ребята работают тихой сапой. Как крысы в подполье. Дневного света не переносят...
Я не забанил Поэта Паташинского, и если ему есть, что сказать, он может сделать это в открытую, а не за спиной, как было принято в совке.
UPDATE 2: Поэт Паташинский заблокирован после того, как он воспользовался предоставленной ему возможностью ответить здесь по существу для того, чтоб хамить.
ПЛАТОН МНЕ ДРУГ, НО ИСТИНА В ВИНЕ
"Вино было моим, но не вина" ©
Приключилось нечто экстраординарное: со мной снова раз и навсегда поссорился поэт Давид Паташинский! Конечно, найдутся злопыхатели, которые станут утверждать, что ссора с Паташинским – никакое не уникальное, а совсем рядовое событие. Но представьте себе моё неуёмное горе: немногим более полугода назад поэт Паташинский уже выбрасывал меня из своей жизни, потом написал, что погорячился, мы зажили душа в душу – а теперь вот это!...
Ужасно. Признаный сетевой поэт, а сколько нервной энергии пришлось ему потратить на разборки с никому не известным Кальмейером. Не говоря уже о времени. Да за те три часа, которые Давид потратил на расправу со мной, он, с его производительностью, мог бы сварганить минимум полдюжины первоклассных стихов с перекрёстными рифмами, аллитерациями, фейерверком, и любое из них – хоть сейчас в журнал! В Стороны Света!
Я бы чувствовал себя совсем паршиво, если бы вся эта история не началась по инициативе самого Давида Паташинского.
Дело в том, что во время мартовского визита ко мне в Калифорнию Давид почему-то проникся уважением к моим познаниям, связанным с выделкой местных вин. То-есть, проникся до такой степени, что по возвращении в Индиану и сам взялся за сочинение цикла стихов, посвящённых винам. После многочисленных телефонных звонков с вопросами, какое вино лучше покупать и за какую цену, цикл стихов состоялся. Давид бескорыстно посвятил мне заглавное стихотворение цикла и поставил в известность, что хочет опубликовать его, а заодно и мои стишки о вине и виноделии. “Мне лично очень важно, чтобы твои стихи вошли в этот сборник, – сказал Паташинский, – его редактор, Олег Вольф, мой личный друг, уезжает в отпуск, и он поручил мне быть составителем следующего выпуска. Это будет замечательный выпуск!”
Здесь нужно сделать авторское отступление и напомнить читателю, что Кальмейер ни в малой мере не заинтересован ни в каких сторонах жизни поэтического социума. Он не участвует в поэтических тусовках, конкурсах, не озабочен ни поэтическими иерархиями, ни мнениями критиков, ни занесением в Списки Поэтов Русского Зарубежья, ни попаданием в Лету с помощью создания чернозёмного пласта нетлёнки или пробивания стези в сетевые журналы. Он не принадлежит к Обществам Взаимного Обожанса ни на каких поэтических сайтах (был когда-то в Рифме.ру и демонстративно покинул этот гадюшник из-за цензуры и юдофобства). В общем, ваш покорный ходит сам по себе. И что ему делать с публикациями в якобы престижных (а может и нет, кто знает) сетевых журналах?
Я тогда как раз собирался везти супругу в отпуск на тёплые южные моря, у меня не было ни времени, ни особого желания заниматься подборкой стихов. Я просто кинул Давиду в почтовый ящик все стихи с упоминанием вина, которые удалось насобирать, и сказал, отбери, мол, сам, что подходит для сборника. После моего возвращения Давид позвонил и сказал, что сборник выйдет 20 июня, что туда вошли три моих стихотворения (Олег Вольф сам отобрал!), и что от меня требуется только фото и коротенький текст, в котором я должен своими словами в нескольких строках рассказать читателю о том, что важно знать о моей персоне.
Так я и сделал. Это заняло несколько попыток, но в конце концов я остановился на таком варианте:
"Артур Кальмейер - американец, живёт в северной Калифорнии. Пишет стихи, рассказы, переводит с английского и испанского. Опубликованы три книги (стихи и рассказы) в Санкт-Петербургском издательстве Геликон Плюс. Также публиковался в сборнике РУССКИЙ АКЦЕНТ (Mеждународная Ассоциация Писателей и Журналистов), в российских сборниках, сетевых сообществах и журналах".
Всё. Казалось, вопрос исчерпан. Выкладывайте, и можно будет незаслуженно хвастаться привалившей славой сомнительно-сетевого качества. Ан не тут-то было!
Как выяснилось, приведенный выше кусок прозы содержал одно политически-некорректное слово, которое начисто преграждало автору дорогу на олимп. Ужасное это слово – американец! Самое занятное здесь заключается в том, что и Олег Вольф, и сам Паташинский живут в Америке. Но вы ж понимаете: жить не означает любить! Тем более – называть себя американцем! Какой моветон! Как можно!
Ещё во время визита в Калифорнию Давид рассказывал, что Олег Вольф не прижился в США, ненавидит Америку, считает её некультурной, бездуховной и вообще навсегда отставшей от Единственной Страны Подлинно Великой Культуры. В своё время я потратил достаточно времени на изучение феномена "русского интеллигента", занесённого дурноватыми миграционными ветрами в Америку, даже написал серию портретов подобных людей, так что совком меня не удивишь, и я забыл о той беседе. А вот теперь вспомнил, и стало мне смешно, что через тридцать лет после нашего бегства из Сказочного Королевства оттуда прибывает ко мне на родину человек, желающий отцензурировать слово "американец" из моего литературного резюме.
Естественно, я, со всей доступной мне доброжелательностью, объяснил Давиду, что American identity является для меня очень важным, и что на этот компромисс я не пойду ни при каких условиях.
– Ты пойми, – взмолился Давид, – там публикуются авторы со всего мира, и никто не пишет о национальности. Почему вдруг ты?
– Это очень просто: для них национальность не важна, а для меня важна. Не понимаю, почему это может служить камнем преткновения.
– Ты не понимаешь, а Олегу Вольфу оттуда об этом пишут!...
– Пишут – что? Кто?
– Людям не нравится. Вот он опубликует, что один из авторов – американец, а потом это отпугнёт какого-нибудь поэта, живущего где-нибудь в Калуге. Надо не только о себе думать, но и о других!
– Вы с Олегом думайте о других, а я о себе должен думать: за меня этого никто делать не станет.
– Ну, что тебе далась эта Америка?
– Это моя страна. Страна ещё детской моей мечты. Это моя родина, не по случайности рождения, а по сознательному выбору. И это никак нельзя выкидывать. Если на то дело пойдёт, не нужно меня публиковать. В конце концов, любая публикация гораздо менее важна для меня, чем моё право самому определять, кто я есть!
– Мне очень жаль... очень, очень жаль...
После этого разговора я решил поглядеть, как определяют себя другие авторы в сетевых журналах. Первым, на что я наткнулся (игра случая, скажет простак-читатель), было резюме, сочинённое Давидом Паташинским для журнала Стороны Света:
Давид Александрович Паташинский.
Поэт. Родился в 1960 в Москве.
С 1961-го жил в Новосибирском
Академе. Автор книги стихов.
Живёт в США.
Я опешил. Вот, живёт в США. Жил в Новосибирске. А в Израиле? Неужели забыл Давид, что прожил семь лет в Израиле? Неужели "в Академе" – важнее? Тоже ведь своего рода самоидентификация! Случайная? Вряд ли. Давид хорошо чувствует, какие слова куда следует ставить. Это, наверное, как раз тот случай, когда он думает о других.
А вот ещё, в том же сетевом журнале:
Роберт Чандлер, английский переводчик с русского
и других языков... и т.д.
Ну дык! – воскликнет читатель, – всё же английский, а не американский! Понимать всё же надо! – и читатель будет прав: Буш, американская военщина, глобализм, ракеты всякие, знаете ли...
Михалис Пиерис. Современный кипрский поэт (р.1952)
и одновременно ученый-филолог, один из хранителей
архива Кавафиса, профессор Кипрского универстиета... и т.д.
А вот совсем нечто непонятное:
Юдора Уэлти - американская писательница, мастер
коротких рассказов и новелл... и т.д.
Только теперь до меня постепенно начала доходить "логика" совковых цензоров: ежели ты родился в "зарубежье", мы, так и быть, напишем что ты американец или англичанин или там критинянин какой-нибудь, ну, а если подвезло тебе на просторах Родины чудесной, закаляясь в битвах и труде, так уж не взыщи! Жить за границей можешь, но называться американцем мы нашим людЯм не позволим. Ишь чево выдумал!
И вспомнил я Носика с его СУПом и СУПовыми кириллическими пользователями!...
А потом был вот этот обмен e-mail’ами:
– Замечательно смешной эта история оказалась, Давид, - о том, как кальмейера чуть-чуть не напечатали в русском сетевом журнале, но цензура не пропустила
– Артур, мне эта история не показалась смешной. Мне она печальна и неприятна. Если ты видишь здесь повод над кем-нибудь посмеяться, то я - нет. Совком ты назвал меня. Мне это обидно.
– Я не знал, что решение о цензурном ограничении принимал ты, Давид. Я-то думал - Олег Вольф. В любом случае, кто бы ни принял это решение, он заслуживает отдельного юмористического рассказа... Это ли не восхитительный юмор, Давид!?
После чего последовал звонок Паташинского. Сперва были вкрадчивые увещевания: если я опубликую эту историю, я доставлю ему большую личную неприятность. Я объяснил, что нечестно прятать от народа детали того, какие критерии применяют к своим авторам редакторы журнала Стороны Света. Тогда в разговоре зазвучали зловещие интонации, не предвещавшие собеседнику ничего хорошего:
– Ну, что ж, если ты опубликуешь хоть слово обо мне или об Олеге Вольфе, – патетика высокой пробы звенела в голосе Паташинского, – тогда и я о тебе что-нибудь напишу! Пора, давно пора назвать национализм его настоящим именем – национализмом. А расизм – расизмом...
– Да ради бога, Давид, пиши всё, что тебе вздумается. Ты меня расистом считаешь – значит так и напиши.
– А пожалуй не буду, – запоздало вспомнив, с кем имеет дело, Давид сообразил, что силовым давлением здесь ничего не исправишь, – на этом я прекращаю всякие контакты и дружбу с тобой! Навсегда! – и в трубке наступило глухое молчание.
Вот так и поссорились Давид Александрович с Артуром Филипповичем. И я там был, мерло пил, по усам текло, ну, и в рот тоже немного попало. Придётся теперь Давиду Паташинскому самому себе в лавке вино выбирать, без дружеского совета. А вот как я буду теперь жить без его телефонных звонков!?...
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →